Владимир ЦВЕТОВ,
соб. корр. Центрального телевидения и
Всесоюзного радио в Японии — для «Ровесника»
— Это — книга, — произнес я, четко выговаривая звуки. — А теперь скажем все вместе: «Это — книга».
Двенадцать учеников хором повторили фразу. Шел урок в кружке русского языка при Обществе слушателей Московского радио, где я выполнял роль добровольного учителя.
— Попрошу вас, — я обратился к сидевшей ближе всех девушке, — сказать: «Это — книга».
Девушка конфузливо молчала, хотя в общем хоре она правильно произнесла слова.
— Может быть, вы скажете? — спросил я ее соседа.
Никто из учеников не захотел говорить в одиночку, но каждый из них с готовностью участвовал в коллективной декламации. Даже здесь дает о себе знать складывавшаяся веками привычка действовать сообща, не выделяться, оставаться, как все, привычка, дающая японцу ощущение уверенности в своих силах, пусть и за счет утраты чувства самостоятельности.
В книге «Рождение японского сверхгосударства: вызов и ответ» американский политолог Герман Кан писал: "Японцу свойственно думать о себе как о члене какой-то группы, получать удовлетворение от группового достижения групповых целей. В японских традициях, и, как ни парадоксально, вплоть до наших дней, одним из худших грехов считается всякая попытка игнорировать или отвергать групповые мнения, решения, запреты, нормы поведения — или вообще проявлять какой-то индивидуализм".
...На телевизионном экране — самураи княжества Сага. Лица их предельно одухотворены и невероятно мужественны — гримеры поработали на славу. Средневековые кимоно на актерах и интерьер, в котором они сняты, умело перенесены с гравюр старых мастеров. Самураи тщательно моются, надевают чистое белье — они готовятся к смерти. Нет, враг не стоит у ворот замка, и самураев не ожидает жестокая схватка. Этот ритуал они выполняют каждое утро. Сцена иллюстрирует кодекс самурайской чести «Бусидо» — «Путь воина». Один из постулатов кодекса гласит: «Носи постоянно в сердце мысль о смерти. Тогда легче выполнить долг преданности и сыновней почтительности по отношению к сюзерену, преодолеть зло в себе, осилить бедствия и несчастья, быть добродетельным».
Телевизионная драма бесконечна и однообразна, и удивляешься долготерпению актеров, играющих в ней изо дня в день в течение многих месяцев подряд. Сегодняшняя порция самурайских доблестей наконец заканчивается, и по телеэкрану ползут названия фирм, финансировавших постановку. Это крупнейший в Японии электротехнический концерн «Мацусита дэнки», страховая компания и крупный банк.
— Попрошу вас, — я обратился к сидевшей ближе всех девушке, — сказать: «Это — книга».
Девушка конфузливо молчала, хотя в общем хоре она правильно произнесла слова.
— Может быть, вы скажете? — спросил я ее соседа.
Никто из учеников не захотел говорить в одиночку, но каждый из них с готовностью участвовал в коллективной декламации. Даже здесь дает о себе знать складывавшаяся веками привычка действовать сообща, не выделяться, оставаться, как все, привычка, дающая японцу ощущение уверенности в своих силах, пусть и за счет утраты чувства самостоятельности.
В книге «Рождение японского сверхгосударства: вызов и ответ» американский политолог Герман Кан писал: "Японцу свойственно думать о себе как о члене какой-то группы, получать удовлетворение от группового достижения групповых целей. В японских традициях, и, как ни парадоксально, вплоть до наших дней, одним из худших грехов считается всякая попытка игнорировать или отвергать групповые мнения, решения, запреты, нормы поведения — или вообще проявлять какой-то индивидуализм".
...На телевизионном экране — самураи княжества Сага. Лица их предельно одухотворены и невероятно мужественны — гримеры поработали на славу. Средневековые кимоно на актерах и интерьер, в котором они сняты, умело перенесены с гравюр старых мастеров. Самураи тщательно моются, надевают чистое белье — они готовятся к смерти. Нет, враг не стоит у ворот замка, и самураев не ожидает жестокая схватка. Этот ритуал они выполняют каждое утро. Сцена иллюстрирует кодекс самурайской чести «Бусидо» — «Путь воина». Один из постулатов кодекса гласит: «Носи постоянно в сердце мысль о смерти. Тогда легче выполнить долг преданности и сыновней почтительности по отношению к сюзерену, преодолеть зло в себе, осилить бедствия и несчастья, быть добродетельным».
Телевизионная драма бесконечна и однообразна, и удивляешься долготерпению актеров, играющих в ней изо дня в день в течение многих месяцев подряд. Сегодняшняя порция самурайских доблестей наконец заканчивается, и по телеэкрану ползут названия фирм, финансировавших постановку. Это крупнейший в Японии электротехнический концерн «Мацусита дэнки», страховая компания и крупный банк.
Авторы многосерийной теледрамы заимствовали сюжет не непосредственно из книги Дайдодзи Юдзан, жившего в начале XVIII века пропагандиста «Бусидо», одержимого, как все монахи-кликуши. Вначале мысли монаха перекочевали в правила поведения для рабочих и служащих, принятые к неуклонному выполнению на заводах концерна «Мацусита дэнки», и уж потом — не без помощи концерна — вдохновили сценаристов и режиссеров телекомпании...
Освещая работу советской промышленной выставки, я задержался в городе, где она проводилась, и заночевал в небольшом отеле, отведенном советским специалистам и японским гидам. Гидами были студенты. Труд на выставке давал им побочный заработок — без него большинству японских студентов не обойтись: стипендий они, как правило, не получают, а за учение в университете надо платить. Я заглянул в номер, который занимали гиды.
Облачившись в ночные кимоно, трое студентов лежали на золотисто-желтых циновках. Четвертый, сидя на корточках, что-то нараспев говорил наизусть. Один из студентов следил по толстой книге и поправлял, когда товарищ ошибался.
— Готовитесь к самодеятельному концерту? — спросил я.
Студенты подняли удивленные лица, а тот, что держал книгу, захлопнул ее и протянул мне. «Кант, «Критика чистого разума», — прочел я на обложке.
Студенты учились на философском факультете и готовились к семинару.
Сидевший на корточках студент, прикрыв веки, продолжил заунывно и негромко, как молитву:
— В метафизической дедукции априорное происхождение категорий вообще было доказано их полным сходством...
— Не сходством, а совпадением, — прервал студент с книгой в руках.
— Да, да, верно, — декламировавший Канта студент открыл глаза. — ...Было доказано их полным совпадением со всеобщими логическими функциями мышления.
Зубрежка — основной метод обучения в японских учебных заведениях. Считается, что заучивание наизусть позволяет проникнуть в глубь предмета, а дословное повторение того, что написано в учебнике или сказано преподавателем, свидетельствует об особой образованности.
Теперь соедините принципы, внушаемые японцу с пеленок, с методом, которым это делается, и получите представление, каким путем в Японии формируют конформистов. Помню, как я встретился с одним из них.
В Японии не принято ходить в гости. Обычай в наше время окреп — стесненные жилищные условия подавляющего большинства японцев не позволяют принимать визитеров. Со служащим концерна «Мацусита дэнки» — назову его Ити-ро Ямакава — я встретился в кафе. Утром я видел Ямакаву в цехе. Заняв место в серо-голубой шеренге облаченных в униформу рабочих, он внимательно выслушал и повторил прочитанные с возвышения «Семь заповедей», словно пункты правил поведения были для него откровением и не раздавались ежедневно в цехе, где он работал 15 лет. Затем с воодушевлением спел в унисон с другими гимн концерна. С заповедей я и начал разговор.
— Вероятно, вы действительно трудитесь упорно и добросовестно, как и требуют от вас «Семь заповедей», но много ли приносит этот труд лично вам?
— Добросовестный труд приносит прекрасные результаты. Он создает процветающее общество, — заученно начал Ямакава.
Я перебил его:
— Оставим пока общество. Что дает труд лично вам?
Ямакава подумал и ответил:
— Я получаю хорошую зарплату. В нынешнем году нам ее прибавили. На 12 процентов.
— На 2 процента, — поправил я. — На 10 процентов в этом году подскочили цены. Однако концерн «Мацусита дэнки» за этот же срок увеличил свои прибыли на 58 процентов. Значит, ваш «упорный и добросовестный труд» приносит баснословные доходы концерну и почти ничего не дает вам.
— Но он содействует процветанию общества, которому «Мацусита дэнки» отдает часть прибылей в виде налогов, — упрямо возразил Ямакава.
Тогда я привел высказывание министра финансов Масаеси Охира, признавшего, что если рабочие и служащие почти все исправно уплачивают причитающиеся с них налоги, то лишь от 50 до 60 процентов корпораций не утаивают от налоговых органов свои истинные доходы. — Вы уверены, что «Мацусита дэнки» находится в их числе? — спросил я.
Ямакава промолчал. Он будто и не слышал меня.
— Далее. Если «Мацусита дэнки» и другие корпорации заботятся, как вы считаете, о процветании общества, почему же у государства дефицит в бюджете? Почему неудержимо расширяется инфляция? Почему в Японии миллион безработных?
Снова молчание. Наконец Ямакава произнес:
— Концерн принял меня на работу и взял, таким образом, в семью «Мацусита дэнки». Я воздаю концерну за то, что он сделал меня членом своей семьи.
— "Быть благодарным и отвечать добром на добро"? — процитировал я одну из «Семи заповедей».
Ямакава удовлетворенно кивнул. Иронии он не уловил. И я подумал: напрасное занятие доказывать ему, что концерн его обирает, вкладывая в еженедельные конвертики с зарплатой значительно меньше, чем он в действительности заработал. Я спросил:
— Ямакава-сан, вы смотрите по телевизору драму о самураях княжества Сага?
— Конечно! — оживился Ямакава. — Очень поучительный спектакль. У нас принято обязательно смотреть передачи, которые финансирует концерн.
— Вы довольны своим положением? Вам не хотелось бы побыстрей продвинуться, занять более высокий пост?
— Я занимаю место, подобающее моему возрасту и рабочему стажу, — с достоинством сказал Ямакава. — Когда придет время передвинуть меня на новую должность, начальство сделает это. Добиваться самому должности неэтично по отношению к начальству, к служащим, которые старше меня и дольше работают в концерне.
— «Повиноваться и быть скромным»,— в тон Ямакаве произнес я заповедь «Мацусита дэнки». — Скажите, Ямакава-сан, что вы читаете?
— Журнал «Пи-Эйч-Пи», газету «Дух Мацуситы». Есть у меня любимые книги, я их перечитываю: «Путь к миру, счастью и процветанию», «Каким быть человеку», «Каким быть обществу».
Так вот откуда у Ямакавы готовые ответы на мои вопросы! Журнал «Пи-Эйч-Пи» — «Мир, Счастье и Процветание» — издается концерном, газета — тоже. Книги написал хозяин концерна Коносукэ Мацусита.
Общеизвестна манера японцев выражаться уклончиво и неопределенно. В журнале «Пи-Эйч-Пи» Мацусита отступил от этого правила. Цель воспитания конформистов он сформулировал четко и недвусмысленно. Рассуждая о роли профсоюзов — они в Японии представляют мощную классовую силу, — Мацусита написал: «Профсоюзы — одно из двух колес двуколки, именуемой бизнесом. Второе колесо — предприниматели. Чтобы двуколка быстро двигалась, требуется надежность обоих колес». Надежным же профсоюзное колесо станет, по мнению Мацуситы, «если члены профсоюзов перестанут думать о жестокой борьбе и заботиться о достижении своих требований». Какова в таком случае, задача профсоюзов? Мацусита очерчивает ее: «Надо стремиться к сосуществованию и сотрудничеству с предпринимателями».
Мацусита сознает, что соглашательскими профсоюзы сделаются тогда, когда большинство в них составят такие, как Ямакава. Отсюда и вся система оболванивания трудящихся, использующая и феодальную философию, и идеи современного менеджмента. Отсюда многочисленные ритуалы, которыми обставлен труд на заводах концерна «Мацусита дэнки» и других концернов.
В лучшей, на мой взгляд, книге о Японии, написанной советским журналистом, Борис Агапов дал удивительно точную характеристику системы, создающей антигероических героев:
"Стойкость идеологических координат, в которые после революции Мэйдзи (буржуазная революция 1867—1868 годов. — Ред.) был вписан капитализм, а после военного разгрома Японии в 1945 году — так называемая «демократизация», — поразительна. В эти координаты всажены сейчас и небывалое развитие индустрии, и немалые успехи науки и техники, и рост экономической мощи страны... Но координаты стоят.
Пусть молодежь вихляется в дансингах, пусть звенят в барах и кафе игральные машины, пусть даже боевые выступления рабочего класса становятся все более заметными на фоне «промышленного чуда» — какие-то силы поддерживают «особость» японского мира, как некое гравитационное поле, где любой предмет всегда будет готов соскользнуть к тому центру тяжести, который создавался в течение веков и который пестовался дьявольски хитрыми властителями в их интересах".
Координаты, о которых говорил Борис Агапов, сложены из самых разнообразных концепций — от нравоучений Конфуция до идеологических построений теоретиков «народного капитализма». «Задача состоит в том, чтобы воспитать поколение, обладающее самыми современными техническими знаниями и умеющее эти знания применять на практике, — заявил в 1962 году тогдашний премьер-министр Хаято Икэда. — Это поколение должно быть проникнуто духом гармонии, преданности, единомыслия, уважения к предкам и следования их примеру».
Оси сошлись в точке, которая в геометрии называется началом координат.
Токио, октябрь 1976 года